Маска чумного доктора, выставленная в одном из исторических музеев Германии. XVI век.
Доктор Шуллер (продолжение)
Для начала несколько отправных хронологических точек.
Вечером во вторник 21 сентября 1820 г. в Кишинев – главный город вновь присоединенной к Российской Империи области – прибыл А.С. Пушкин.
В описывающем приезд поэта в Бессарабию стихотворении кишиневского писателя и пушкиниста М.Г. Хазина заметны приметы времени:
Вот кишиневский карантин:
Шлагбаум по случаю холеры…
Свирепствовала, правда, не холера, а чума, после затухания которой с севера Бессарабии, из Атак, в Кишинев, накануне приезда Пушкина, вернулся доктор Ф.М. Шуллер, тут же и приступивший к исполнению своих обязанностей военного врача расквартированной к востоку от Прута 16-й пехотной дивизии, командовать которой 3 июля был назначен генерал-майор Михаил Федорович Орлов (1766–1844).
23 сентября его, как своего старого, петербургской еще поры, друга по литературному обществу «Арзамасу», навестил Пушкин. Пришел он в дом генерала на Купеческой улице (ныне Василе Александри), стоявший когда-то в промежутке между пересечением ее с Гостиной (Митрополита Варлаама) и Николаевской (Колумна) улицами.
Жилой дом XIX в. на улице Купеческой (Василе Александри) в стиле, характерном для молдавского сельского деревянного зодчества.
Другие дома, в которых поэт часто стал бывать в это время, принадлежали братьям Георгию и Александру Матвеевичам Кантакузинам.
Прибывший в город 21 августа подполковник И.П. Липранди, один из первых и впоследствии самых близких южных друзей поэта (с Пушкиным они познакомился в городском саду уже 22 сентября, на следующий день после его приезда), относил эти княжеские семейства к «русскому военному обществу», называя их «самыми гостеприимными», «совершенно на европейской ноге и образованными» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1254, 1235-1236).
Судя по плану, приложенному к работе бессарабского историка, краеведа и пушкиниста Ивана Николаевича Халиппы «Город Кишинев времен жизни в нем Александра Сергеевича Пушкина» (1899), большой деревянный дом князя Г.М. Кантакузина с флигелями находился на Гостиной (ныне улица Митрополита Варлаама), между улицами Мещанской (Сфатул Цэрий) и Немецкой (Сергея Лазо).
Карта Кишинева, приложенная к работе И.Н. Халиппы, опубликованной в первом томе «Труды Бессарабской губернской ученой архивной комиссии» (1900).
Весьма кстати тут будет сказать и о самих старых названиях улиц Кишинева пушкинской поры.
Современный исследователь городской топонимики (архитектор, искусствовед и художник Ликэ Саинчук) делает на сей счет важное, на наш взгляд, замечание, ценность которого возрастает еще и потому, что делает он это применительно к упомянутой нами работе: «Топографической поддержкой книги [И.Н. Халиппы] послужил План Федорова 1834 г. […]. Документально подтверждено, что языком общения областной столицы 1834 года продолжал оставаться молдавский, поэтому названия улиц, которые впервые появляются на русском языке, являются лишь переводами молдавских топографических терминов. Насколько адекватны были эти переводы, зависело от субъективного знания и понимания авторами либо румынского, либо русского языка. […]
Многие названия, появившиеся впервые на плане 1834 г., могли вовсе не отражать топонимическую реальность, а быть просто произвольными, административными выдумками, как это часто случалось и позже. […] Таким образом, список улиц Халиппы не может быть документом для 20-х годов XIX века, а лишь основой для реконструкции»: http://oldchisinau.com/starye-karty-i-ulicy/o-proiskhozhdenii-kishinyovskikh-ulic-nach/
Улица Гостиная. Вид на кафедральный собор. 1867 г.
Говоря о происхождении названия Гостиной улицы, на которой находился дом князя Г.М. Кантакузина, автор пишет о том, что само ее появление относится ко временам митрополита Гавриила (Бэнулеску-Бодони). Именно тогда в Кишиневе «появилась и городская больница, и естественно улицу, ведущую к ней, назвали “Ospitalului”, но в просторечье она воспринималась как “Ospătarului”, и отсюда, впоследствии, была переведена как “Гостиная”». Таким же образом было «переосмыслено» название пересекавшейся с Гостиной Немецкой улицы, первоначально называвшейся Нямецкой (Neamţului).
Для своей работы Ликэ Саинчук широко использовал «План Городу Кишиневу», составленный 1817 г. архитектором Михаилом Семеновичем Озмидовым (1782–1826), с 1812-го по 1818-й бывшим бессарабским областным землемером.
План города Кишинева 1817 г. М.С. Озмидова.
Но вот и продолжение нашей истории…
В пятницу 24 сентября 1820 г. И.П. Липранди обедал у Георгия Матвеевича Кантакузина.
«Князь Георгий, – вспоминал Иван Петрович, – был женат на княжне Елене Михайловне Горчаковой, сестре бывшего потом министра иностранных дел, женщине замечательного характера...
Дня через три после приезда Пушкина, я обедал у князя; зашла речь о приехавшем поэте. Князь просил меня ввести его в дом, а княгиня присовокупила, что брат ее тоже лицеист и недавно приезжал к ним на несколько дней» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1237).
Княгиня Е.М. Кантакузина. Миниатюра начала XIX в. Частное собрание.
Считается, что первая встреча с Еленой Михайловной, находившейся уже к тому временем замужем за князем Г.М. Кантакузиным, состоялась у А.С. Пушкина еще в Лицее, во время приезда ее к брату 12 апреля 1814 г. («Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина. 1799-1826». Сост. М.А. Цявловский. Изд. 2. Л. 1991. С. 73). По этому случаю поэтом было даже написано посвященное ей стихотворение «Красавице, которая нюхала табак».
Супруга же ее Георгия Матвеевича Пушкин мог видеть еще раньше. Согласно «Ведомостям Лицея» это учебное заведение 14 января 1812 г. посещали «князья Ипсиланти и Кантакузин с фамилиею» (Там же. С. 46). Если тут речь идет о будущем знаменитом этеристе, князе Александре Константиновиче Ипсиланти, то совершенно очевидно, кто именно из братьев Кантакузиных был с ним в тот день в Лицее: согласно свидетельству И.П. Липранди, «из князей Ипсиланти, Александр, когда бывал в Кишиневе, посещал князя Георгия чаще, нежели князя Александра…» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1237-1238). Обоих связывало многое: схожесть возраста, княжеское происхождение и старшинство в роде, служба в Императорской армии и мечты об освобождении Греции.
А.С. Пушкин. Портрет С.Г. Чирикова. Бумага, акварель. 1810-е гг. Центральный музей А.С. Пушкина.
Фигурирующие же в «Ведомостях» имена во множественном числе («князья Ипсиланти и Кантакузин с фамилиею») наводят на мысль о присутствия в тот день в Лицее также княгини Елены Михайловны, что придает смысл самому этому визиту (приезд к брату), а заодно позволяет нам уточнить время бракосочетания Кантакузиных.
В рассказе И.П. Липранди о приглашении – через него – князем Г.М. Кантакузиным прибывшего в Кишинев А.С. Пушкина любопытно упоминание Елены Михайловны о недавнем приезде в Бессарабию «на несколько дней» ее брата – князя Александра Михайловича Горчакова.
Князь А.М. Горчаков. Портрет работы Ф. Верне. Бумага, пастель. 1817 г. Институт русской литературы АН (Пушкинский дом).
Интересно, что примерно в то же время (в январе-мае 1820 г.) приезжал в Бессарабию, и тоже к своей сестре Евдокии, бывшей замужем за начальником Аккерманской карантинной заставы И.С. Бароцци, другой лицейский друг А.С. Пушкина – Иван Иванович Пущин: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/449666.html Евдокию Ивановну Пушкин также знал еще в лицейские годы, посвятив и ей стихи, написанные на французском языке: «Avez-vous vu la tendre rose...» / «Видали ль вы нежную розу…» (1814).
Были бессарабские родственники и еще у одного лицеиста – секунданта Пушкина на последней дуэли – К.К. Данзаса, в описываемое время подпоручика Инженерного корпуса, постоянно общавшегося с поэтом с самого приезда того в Бессарабию. «Во время пребывания Пушкина, – свидетельствовал тот же И.П. Липранди, – Данзас был поручиком пионерного батальона, квартировавшего в Бендерах. Данзас бывал в Кишиневе, где Пушкин с ним видался...» («Русский архив». 1866. № 10. Стб. 1489).
Константин Карлович Данзас.
Что касается брата княгини Е.М. Кантакузиной, князя Александра Михайловича Горчакова, то, помимо сестры, с Бессарабией и Дунайскими Княжествами связывали его и другие нити…
Свою карьеру дипломата начал он при поддержке управляющего Министерством иностранных дел графа И.А. Каподистрии (https://sergey-v-fomin.livejournal.com/448330.html), которого просил об этом близкий знакомый статс-секретаря, дядя князя А.М. Горчакова – А.Н. Пещуров (1779–1849), сосед Пушкина по Михайловскому, знакомый с ним еще с лицейским времен (https://sergey-v-fomin.livejournal.com/555962.html).
Акварельный портрет Алексей Никитича Пещурова. 1810-е годы. Всероссийский музей А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге.
В письмах своему дядюшке юный Александр Горчаков отзывался об Иоанне Антоновиче в весьма комплиментарных выражениях и при этом весьма трезво и прозорливо (14.5.1816): «….Он, вероятно, долго не останется в этом месте; прямой характер его не способен к придворным интригам» («Императорский Лицей в памяти его питомцев. Царскосельский Лицей (1811-1843)». СПб. 2011. С. 82).
Граф Иоанн Антонович Каподистрия.
Будущий канцлер Российской Империи пользовался также вниманием и протекцией тестя А.Н. Пещурова – генерала Х.М. Комнено, в недавнем прошлом вице-президента Дивана Дунайских Княжеств (https://sergey-v-fomin.livejournal.com/460048.html), о чем после кончины последнего А.М. Горчаков также писал своему родственнику (23.10.1815): «Могу льститься, что и я пользовался благорасположением Христофора Марковича, и я никогда не забуду, как почтенный старец сей снисходил ко мне» (Там же. С. 61).
Елизавета Христофоровна Пещурова (1792 – после 1863), урожденная Комнено (супруга Алексея Никитича Пещурова). Портрет кисти Иоганна Ромбауэра. 1808 г. Всероссийский музей А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге.
На просьбу князя Георгия Матвеевича Кантакузина ввести в их дом А.С. Пушкина И.П. Липранди заявил, что сделает это охотно, «присовокупив, что сам только вчера у Мих. Фед. Орлова поменялся с ним несколькими словами. Но с Пушкиным знакомство склеивалось скоро, и на другой день [25 сентября], встретив его у Ф.Ф. Орлова, я имел случай сообщить ему желание княгини Кантакузин. Феодор Федорович Орлов вызвался ехать с нами, и Пушкин сел на его дрожки, через полчаса возвратился во фраке, и мы отправились. Нас оставили обедать, и князь Георгий, любя покутить, задержал далеко за полночь» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1237).
В этих двух дружественных кишиневских домах (генерала М.Ф. Орлова и князя Г.М. Кантакузина) наряду с Пушкиным бывал и доктор Федор Михайлович Шуллер. На то, как это станет ясно потом, были свои причины.
Примечательно, что начало общения поэта с дивизионным врачом пушкинисты относят как раз ко времени, начиная с 25 сентября 1820 года («Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина. 1799-1826. С. 235).
М.Ф. Орлов с супругой Екатериной Николаевной, урожденной Раевской. Рисунок А.С. Пушкина из альбома Е.Н. Ушаковой. 1829 г.
Существовал и еще один близкий названным нами лицам кишиневский дом, в котором Федору Михайловичу бывать, по всей вероятности, однако, не приходилось.
Речь идет о большом каменном доме брата князя Г.М. Кантакузина – Александра Матвеевича, находившегося по соседству: на углу Гостиной улицы (Митрополита Варлаама) и Мещанской (Сфатул Цэрий).
Улица Гостиная. Перспектива на Кафедральный собор. 1889 г.
Старый дом на улице Сфатул Цэрий (Мещанской). Современный снимок.
«В первую половину пребывания Пушкина в Кишиневе, – вспоминал И.П. Липранди, – князь Александр Матвеевич камер-юнкер, имел свой дом, один из лучших каменных домов, он был женат на Елене Михайловне, урожденной Дараган, отличавшейся хлебосольством и утонченным, непринужденным гостеприимством.
Конечно, здесь нельзя было встретить того же попури общества, что у Крупенского и Варфоломея. Здесь бывали Орлов, Бологовской, Пущин, Шульман и некоторые другие, а из молдаван один Стурдза, Иван Михайлович, помещик Новоселицы и предводитель, человек безукоризненный, с совершенно европейским образованием.
Здесь бывали Катакази и все Ипсиланти. Гувернер при трех сыновьях князя, француз Рипе, человек с высокими достоинствами, литератор и не похожий на обыкновенных французов края, сблизился с Пушкиным, и знакомство это продолжалось впоследствии все время в Одессе» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1236). (Люсьен Рипе перевел в 1830 г. на французский язык пушкинскую поэму «Бахчисарайский фонтан», издавал в начале 1830-х «Journal d`Odessa». Старший же его брат, «совершенно другого образования и свойств, служил в провиантском штате и заведовал продовольствием войск, расположенных в Одессе и ближайших окрестностях»: И.П. Липранди «Капитан Иоргаки Олимпиот» // «Documente privind istoria Romîniei. Răscoala din 1821». Vol. V. Bucureşti. 1962. Р. 4612.)
Редакция «Journal d`Odessa». Рисунок А. Рармидера.
С князем А.М. Кантакузиным А.С. Пушкин познакомился в доме его брата Георгия Матвеевича 25 сентября 1820 г. После этого, по словам И.П. Липранди, поэт «начал посещать и его; но реже нежели князя Георгия, у которого этикет не столько был соблюдаем, как у первого» («Русский архив». 1866. № 8-9. Стб. 1237).
Продолжение следует.