Илья Репин. Портрет С.Ю. Витте. 1901-1903 гг. Третьяковская галерея. Фрагмент.
ДЕНЬГИ И ВЛАСТЬ
Плата за кровь
В общей сложности Витте был министром финансов около 11 лет.
Почти всё это время отнюдь не Правительство прибегало к помощи своего финансового органа, а само Министерство финансов пыталось манипулировать Правительством, под которым следует понимать, прежде всего, Государя. Именно в непрозрачности перед Государем и политической нечистоплотности самого Витте и состояла вся проблема.
Но сам Сергей Юльевич был в России лишь первопроходцем глобальной системы, в которой всё решали деньги международной банкирской мафии.
Специалистам известна финансовая афера по перекачке сбережений мелких французских держателей русских акций в Россию. Но не просто так, а, разумеется, под русскую кровь, которую России предстояло пролить в сражениях с германской армией за Францию «Великого Востока».
Скупка русских акций во Франции ко времени первой мiровой войны приобрела огромный размах. Каждая четвертая облигация на Парижской бирже ценных бумаг в 1910-1914 гг. происходила из России. Французы продавали дома, земельные участки, фамильные драгоценности, чтобы купить «царскую бумагу». (Нетрудно понять, кто тогда скупал ценности настоящие, а не мнимые.)
Выручка от продажи облигаций русских займов дала гигантскую сумму: 30 миллиардов золотых франков, 21 из которых перекочевал в Россию (См. работу наиболее крупного специалиста по русским займам во Франции: J. Freymond «Les emprunts russes». Paris. 1995).
Сработала не только финансовая приманка (14% годовых), спровоцировавшая небывалый рост слоя паразитирующих рантье; но и безпримерное по размаху лоббирование парижской прессы, на все лады расхваливавшей русские бумаги (В.Г. Сироткин «Почему “слиняла” Россия?» М. 2004. С. 130).
Трехпроцентная облигация в 125 рублей золотом Императорского Российского Правительства на предъявителя. 1891 г.
Кстати говоря, тесная связь с прессой, особенно при проворачивании разного рода финансовых операций, была отличительной чертой деятельности С.Ю. Витте. Недаром чиновник особых поручений Министерства финансов Иосиф Иосифович Колышко (1861–1938), которого современники называли не иначе как «клевретом Витте», обвинял впоследствии своего благодетеля в «эпидемическом распространении грюндерства и поощрения продажной печати (вроде газеты “Биржевые ведомости” С.М. Проппера)» (Ст. А.В. Чанцева в энциклопедическом словаре «Русские писатели 1800-1917». Т. 3. М. 1994. С. 32).
Специально исследовавший проблему русских займов во Франции проф. В.Г. Сироткин отмечает: «Почти вся парижская пресса (крупнейшая “Фигаро”, выходящая и поныне, “Тан” – ее с 1944 г. сменила “Монд”, “Пти журналь”, “Эко де Пари”, “Пти паризьен”, “Орор” и еще два десятка газет и журналов), не говоря уже о провинциальной – “Депеш дю миди” (Тулуза), “Марсельеза” (Марсель), “Свобода” (Лимож) и десятки других, не минуя и партийные издания (“Радикал” – орган правящей с 1901 г. партии радикалов и радикал-социалистов, из которой вышли “тигр Франции” Жорж Клемансо, активный сторонник дипломатического признания СССР в 1924 г. Эдуард Эррио и десятки других видных политиков довоенной и межвоенной Франции), профсоюзные (еженедельник “Синдикат”) и даже всемiрно известное телеграфное агентство “Гавас” (ныне его сменило “Франс пресс”) – все они были куплены Императорским Российским посольством в Париже…» (В.Г. Сироткин «Кто обворовал Россию?» М. 2003. С. 20).
Осуществлял же это «финансирование», разумеется, не посол, а доверенное лицо С.Ю. Витте в Париже небезызвестный А.Г. Рафалович.
Наша справка: Артур Германович (Абрамович) Рафалович (1853–1921) – финансист, экономист; агент Министерства финансов в Париже (1894-1917), происходивший из одесской семьи, тесно связанной с С.Ю. Витте.
Рафалович был вхож не только в министерские кабинеты и наиболее известные политические салоны в Париже. Его избрали членом-корреспондентом Французской академии, членом нескольких научных сообществ (политэкономии, статистики и т.д.); наградили орденом Почетного легиона 1-й степени.
Артур Германович Рафалович.
Как выяснилось, только за три осенних месяца 1904 г. французские журналисты получили через него наличными 3 245 600 золотых франков (В.Г. Сироткин «Почему “слиняла” Россия?» С. 129-130).
Осуществлять С.Ю. Витте первые займы во Франции помогал уже не раз упоминавшийся нами П.И. Рачковский (А.Н. Борисов «Особый отдел Империи» СПб.-М. 2001. С. 167). В течение 17 лет, начиная с лета 1884 г., он заведовал заграничной агентурой Департамента полиции в Париже. Годовое жалование его составляло 12 тысяч рублей. Прибавьте к этому 90 тысяч рублей, отпускавшихся ему каждый год на секретные расходы.
Однако вовсе не эти суммы создали солидное состояние П.И. Рачковского, не на эти деньги была приобретена им роскошная вилла под Парижем в Сен-Клу.
Прочные дружественные отношения связывали его с французскими министрами: иностранных дел Флурансом и Делькассэ, внутренних дел Констаном, и даже с премьер-министром Рувье и самим президентом Э.-Ф. Лубэ.
Член организованной в 1917 г. Комиссии по разбору архивов бывшей заграничной агентуры Департамента полиции проф. В.К. Агафонов писал: «…Мне рассказывали, что в президентском дворце Лубэ предоставил Рачковскому особую комнату, где глава российского полицейского сыска останавливался запросто, когда приезжал в Париж» (В.К. Агафонов «Парижские тайны Царской охранки». М. 2004. С. 61).
Благодаря таким связям и личным способностям Рачковскому удалось сыграть большую роль в подготовке франко-русского союза, как справедливо отмечали, «доселе еще недостаточно выясненную». Во всяком случае, как это ясно теперь, не без помощи самой грязной провокации, при участии, как утверждали в Министерстве внутренних дел, «недостойных авантюристов» (А.Н. Борисов «Особый отдел Империи». С. 147, 163, 168-169, 170-172; С.Г. Сватиков «Русский политический сыск за границей». М. 2002. С. 182).
Официальный Петербург и Париж Рачковский имел обыкновение пугать «нигилистами» и «террористами», при этом подавая себя как единственного спасителя от них (Р.Ш. Ганелин «“Битва документов” в среде Царской бюрократии. 1899-1901». С. 219).
В 1905 г. П.И. Рачковский (вернувшийся к тому времени после трех лет отставки на службу) при помощи сохранившихся старых связей помогал французскому правительству «преодолеть общественное негодование» в связи с т.н. «кровавым воскресеньем» в России.
«Как писал Рачковскому его агент Матушевский, – отмечает петербургский историк Р.Ш. Ганелин, – 4 февраля 1905 г. французское правительство было готово содействовать займу негласно. Замысел состоял в том, чтобы посредством созданной с участием агентуры Рачковского голландской финансовой группы придать займу такую форму, будто “французское правительство официально не при чем”. “Они Вам будут благодарны, потому что Вы их вытянете из затруднительного положения […] поймет и господин Коковцов, что его по-настоящему выручили Вы”, – обещал Рачковскому Матушевский» (Там же. С. 246-247).
Петр Иванович Рачковский.
Помимо прямых обязанностей, работал Петр Иванович, «ориентируясь на французские интересы», не забывая, разумеется, и о личных. В 1903 г. в вину ему были поставлены и аферы в отечестве: «Участие… в устройстве из-за личной выгоды разных иностранных коммерческих предприятий в России» (В.К. Агафонов «Парижские тайны Царской охранки». С. 62; С.Г. Сватиков «Русский политический сыск за границей». С. 183).
Помощником и защитником Петра Ивановича во многих его рискованных предприятиях был, несомненно, Сергей Юльевич. Об этом свидетельствуют слова П.И. Рачковского из письма партнеру по сыскной части и по аферам и мошенничеству в области предпринимательства М.М. Ляшенко, сказанные им о С.Ю. Витте («наш великий поручитель всех возможных задач»), а также кличка, данная Рачковским Сергею Юльевичу: Посредник (Р.Ш. Ганелин «“Битва документов” в среде Царской бюрократии. 1899-1901». С. 221, 222).
Впоследствии сохранившиеся в русских архивах документы были использованы большевиками для морального обоснования отказа выплат по «царским долгам», а также для дипломатического шантажа продажных французских политиков.
В ноябре-декабре 1923 г. газета французских коммунистов «Юманите» начала скандальную публикацию некоторых документов, не оглашая, правда, главных имен. Впрочем, главное имя с русской стороны было всё же названо – агент Министерства финансов Российской Империи А.Г. Рафалович. Многие высокопоставленные французы с трепетом вспоминали в те дни имя общительного и вкрадчивого Артура Германовича. Сам он в 1921 г. мирно скончался, но бумаги его были целы. Да и наследники, оказалось, были живы. В 1923 г., напоминала «Юманите», для них были открыты секретные счета в Paribas, Banque de Paris и «Алжирском кредите» (В.Г. Сироткин «Кто обворовал Россию?» С. 22).
Именно угроза опубликовать полные списки французских политиков и журналистов, участвовавших в афере, а не какое-то мифическое сверхискусство красных дипломатов, вынудило Францию признать в 1924 г. СССР. Рассказывали, что Л.Б. Красин специально для сговорчивости своих партнеров по переговорам привозил в Париж секретное досье на всех купленных французских политиков и крупнейших журналистов.
Что касается одураченных простых французов, то те после второй мiровой сбывали всю эту красивую «царскую бумагу» за гроши парижским букинистам. Но покупателями ее тогда, думается, были не одни лишь коллекционеры и любители старины. Это становится очевидным сегодня, когда по старым обязательствам начинаются выплаты...
Продолжение следует.