НАЧАЛО:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/271242.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/272377.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/273974.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/275114.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/275984.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/277436.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/278602.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/279621.html
«Историю полагается рассказывать, иначе никакой истории не будет; однако более всего меня волнуют истории нерассказанные».
Джон Р.Р. ТОЛКИЕН.
Шапшаловы превращения (окончание)
Даже официальная, доступная нам биография С.М. Шапшала после переворота 1917 г. представляет из себя цепь самых невероятных, иногда, казалось бы, взаимоисключающих, кульбитов. Неясность отдельных эпизодов усугубляется отсутствием целого ряда важных источников, что произошло, на наш взгляд, вряд ли случайно.
Публикаторы его турецкого дневника 1911 г. И.В. Зайцев и М.Б. Кизилов справедливо замечают: «…В его биографии до сих пор остается множество незаполненных лакун. Шапшал вел детальные и скрупулезные личные дневники. Казалось бы, чего еще надо для восстановления полной и всеобъемлющей биографии ученого? Увы, к великому сожалению для биографов Шапшала, в дело вмешался его величество случай. В какой-то момент (видимо, во время пертурбаций военного времени) Шапшал безвозвратно утратил свои дневники. Позднее он намеревался их восстановить, но так и не сделал этого. В одной из своих тетрадей Шапшал писал: “Из предисловий моих воспоминаний. За утерей тщательно сохранявшихся мною записок, забвением точных дат событий, воспоминания мои, хотя и не претендуют на фотографическую точность, но тем не менее они содержат в себе действительные факты и изображают портреты и картины, писанные с натуры”»
https://cyberleninka.ru/article/n/puteshestvie-seraya-shapshala-po-turtsii-v-1911-godu
В «его величество случай» в связи с Шапшаловыми дневниками верится с трудом, как и в серьезность его желания восстановить их.
В подтверждение этого приведем выводы, к которым пришел обследовавший архивный фонд С.М. Шапшала, находящийся ныне в библиотеке Академии наук Литвы, симферопольский газзан А.А. Бабаджан: «Количество хранящихся в Фонде материалов, относящихся к деятельности Серайи Марковича до 1919 г. говорит о том, что всё это было вывезено в Стамбул без спешки, до начала наступления Красной Армии на Крым»; «архив и вещи С.М. Шапшала были вывезены […] в полном объеме, т.к. вывезены даже черновики студенческих работ».
https://turkology.tk/library/623
Следовательно, утрата документов носила не случайный, а планомерный характер. Чистку проводил сам владелец архива. Ему было что скрывать.
Серая Маркович Шапшал.
Согласно дошедшим до нас обрывкам сведений и позднейших свидетельств, сделанных в обстоятельствах крайне далеких от свободного выражения мнений, мы знаем, что сразу же после февральского переворота 1917 г. С.М. Шапшал был избран председателем Караимского Национального Совета в Евпатории. Пост гахама он занимал вплоть до начала 1919 г. Лишился он его и вынужден был бежать из Крыма вовсе не из-за преследования со стороны большевиков, как это можно было бы предполагать.
«В марте 1919 г., – сообщал он в своей автобиографии, – находясь в Крыму и преследуемый деникинцами за свое открытое сочувствие Советскому строю, я был вынужден во избежание ареста выехать на Кавказ, а оттуда в Турцию (Истанбул), где, служа переводчиком в банке, занимался научной работой по своей специальности».
Выражал «сочувствие советскому строю» Серая Маркович, напомним, в то самое время, когда Царица-Мученица вспоминала о нем в тобольском заточении. Да и положение его в Турции в 1919-м было на самом деле не столь уж отстраненным от происходивших там политических событий. Некоторые современные авторы связывают деятельность там гахама напрямую с Ататюрком – известным другом советской власти, благодаря красной помощи продолжавшим геноцид армян и изгнание греков, инициатором многих реформ, изменивших лицо Турции. Шапшал же был одним из тех, кто активно участвовал в языковой реформе, в результате чего в турецкий словарь было включено 330 караимских слов.
Никаких иных подробностей вплоть до 1928 г. о Серая Марковиче пока что нет.
Новому его появлению на исторической сцене предшествовали выборы в октябре 1927 г. в Троках, входивших в то время в принадлежавшее Польше Виленское воеводство, Польского и Литовского гахама. Победившему Шапшалу вручили «алтын-баш» – символ религиозной и светской власти над караимами.
«В 1928 г., – описывает этот период в автобиографии Шапшал, – я прибыл по приглашению в Польшу (г. Вильнюс), где возглавляя караимское духовенство, одновременно занимался преподавательской деятельностью. В 1939 году я был избран Филологическим факультетом Вильнюсского университета экстраординарным профессором по кафедре восточных языков. С 1929 г. состою членом-сотрудником Польской Академии Наук. В 1928 г. был избран членом, а в 1935 г. вице-председателем Польского Общества Ориенталистов. В 1930 г. Львовский Университет присудил мне степень доктора философии по разряду восточных языков».
Гахам Польский и Литовский С.М. Шапшал с местным караимским духовенством вскоре после избрания его на этот пост. Вильно. 1928 г.
Этот и другие групповые снимки по́ста мы публикуем, используя ресурс:
https://caraimica.turkology.tk/category/9
По вполне понятным причинам Серая Маркович выпускает в автобиографии самое, пожалуй, для него важное: попытку деиудаизации караимов.
Лежащую в основе этой реформы «тюркско-хазарскую теорию» происхождения караимов он начал подробно разрабатывать еще будучи в Турции, где была напечатана его книга «Къырым къарай тюрклери» / «Крымские караимы – тюрки». Именно за нее он получил в Польше степень доктора филологических наук, а в 1930 г., за диссертацию «Караимы в Крыму, Литве и Польше», в которой продвигал те же идеи, – доктора философии.
Шапшал толковал об алтайско-тюрском происхождении караимов и даже о языческих корнях их религиозного учения (поклонение священным дубам, почитание бога Тенгри, жертвоприношения).
Само дистанцирование караимов от евреев началось уже давно. Реформа Шапшала была новым этапом этой старой истории.
В сжатом виде она выглядит так: «Русские Цари не раз подтверждали Свою готовность к диалогу с караимами – Екатерина II удовлетворила их прошение 1794 года, освободив их от двойной подати, затем караимы получили еще целый ряд льгот. Правда, им было поставлено условие – не принимать в свои общины ортодоксальных иудеев. В 1852 году для караимов была отменена черта оседлости. Полное равноправие они получили в 1863 году, через три года после публикации книги караимского ученого Авраама Фирковича, где автор доказывал, что караимы являются потомками десяти еврейских колен, рассеявшихся по мiру после ассирийского плена, что они поселились в Крыму задолго до Рождества Христова, а значит, не имеют никакого отношения к распятию Спасителя. Позже эта теория не раз опровергалась. Караимы не замедлили воспользоваться дарованными им правами – начался их исход из Крыма во внутренние губернии России. Это не было бегство от нищеты – твердой поступью они шли к успеху и процветанию».
https://turkology.tk/library/115
Это отчуждение не всегда проходило гладко: естество порой восставало.
Весьма болезненно, как на свое кровное дело, отреагировало караимское духовенство на процесс, начавшийся в связи с убийством отрока Андрея Ющинского (т.н. «Дело Бейлиса»).
Вот одна из заметок, опубликованная харьковской газетой «Утро» (15.10.1913). Ее автором был старший газзан харьковской кенассы Мордехай Фенерли:
http://www.karaimskajazizn.estranky.cz/clanky/46.----------------------------.html
Как ученый, Шапшал пытался обосновать этот теоретический, во многом чисто «умозрительный», разрыв данными науки.
Продолжая линию, в результате которой караимы, начиная с 1911 г., получили возможность официально именовать свои синагоги кенассами, Шапшал настаивал на изменении титула «гахам» на «гахан». По его мнению, он восходил к хазарскому «кагану».
Всё это вопреки лежащей на поверхности этимологии: «хахам» соответствует у сефардов «раввину», а у ашкенази – «резнику».
Выдуманный Шапшалом «гахан» не прижился. Да и само его учение в среде караимов до сих пор вызывает острые споры.
Тогда же произошло вторжение гахама в национально-религиозную символику. В качестве таковой им продвигались: «сэнэк» (двурогое копье) и «калкан» (щит), «считанные» им с ворот Чуфут-Кале (принадлежность которых именно караимам пока что надежно не доказана).
По мнению Шапшала, это должно было подтвердить реноме караимов, как народа-воина, вопреки основанному на реальных фактах мнению о них как о народе, основным занятием которого является ростовщичество, аренда и мелкая торговля.
Однако само это дистанцирование с использованием научной риторики, сильно отдающее безпринципностью, ставит караимов (причем гораздо эффективнее многих этногенетических теорий) во вполне определенный поведенческий контекст.
Впрочем, как выяснили современные исследователи, для доказательства своей теории Шапшал, как ранее и небезызвестный Фиркович, часто прибегал к фальсификации исторических источников:
http://www.karam.org.tr/Makaleler/26497205_kizilov.pdf
Мысли эти у Серая Марковича относились ко временам давним. Еще в 1916 г., будучи гахамом Таврическим и Одесским, он утвердил однотипную печать для караимских кенасс: двурогое копье и щит, вписанные в обращенную рогом вниз пентаграмму, увенчанную головным убором гахама.
Вся эта конструкция сильно напоминает первый советский орден Красного Знамени, появившийся всего два года спустя.
Печать ялтинской кенассы:
http://karaimbook.com/?p=498
Эта, как сейчас говорят, «милитаризация караимской истории» продолжилась и во время виленского периода. По инициативе Шапшала двурогое копье и щит включили в герб польских караимов.
Были и иные последствия. В 1932 г. с кенассы в Троках, по его указанию, сняли магендовид, а на железных входных воротах его заменили двурогим копьем и щитом.
Трокская кенасса до и после Шапшаловой «реформы».
https://en.wikipedia.org/wiki/Crimean_Karaites
На территории СССР тот же процесс происходил в иных формах.
Вот как, например, менялся внешний вид Симферопольской синагоги/кенассы, построенной в 1890 году:
Магиндовид под портретом вождя.
Под «шапшаловой печатью».
Проект современной реставрации.
После проведения реставрационных работ.
Впрочем, в основе реформы Шапшала лежала не одна лишь лингвистика и геральдика.
«По его инициативе в 1934 году в Литву приехали итальянские антропологи и провели там демографические, антропологические и медико-биологические обследования караимов. В результате в итальянском журнале “Scientia” вышла статья, в которой утверждалось, что караимы действительно не имеют ничего общего с евреями».
https://turkology.tk/library/115
Еще в 1939 г. Серая Маркович, используя свои связи среди русской эмиграции, обратился в Расовое бюро Министерства внутренних дел Германии, прося изучить вопрос этнического происхождения караимов.
В результате в начале войны германская администрация обратилась за разъяснением к известным еврейским специалистам в области истории караимов Меиру Балабану (1877–1942), Зелику Калмановичу (1881–1944) и Ицхаку Шиперу (1884–1944). Эти закончившие свою жизнь в немецких концлагерях ученые в составленной ими аналитической записке подтвердили тюркское происхождение караимов, которое перед войной все они яростно отрицали.
Среди сохранившихся в Вильнюсе в Архиве Академии наук Литвы документов в фонде С.М. Шапшала имеются «нотариально заверенная копия циркуляра от 16 сентября 1941 г. областного комиссара Шауляй по вопросу отношения фашистов к караимам, а также газета “Deutsche Zeitungim Ostland”, № 314 от 15 ноября 1942 г., Рига, в которой напечатана статья д-ра Штейнигера “Die Karaimen” – “Караимы”. В обоих документах коротко рассказана история караимов-тюрков и отношение к ним фашистов. Оба документа ссылаются на постановление министерства внутренних дел от 22.12.1938 г.»
https://turkology.tk/library/623
Гахам Шапшал с трокскими караимами.
В выведении из-под удара караимов сыграли роль и другие лица.
Известно, что еще в 1934 г. караимская община в Берлине направляла в Министерство внутренних дел петицию, протестующая против причисления караимов к евреям.
Бывший евпаторийский городской голова Семен Эзрович Дуван (о нем еще будет отдельный разговор) «в сентябре 1938 года предпринял поездку в Берлин, где обратился с двумя письмами (от 5 сентября и 10 октября) к министру внутренних дел. В данном вопросе ему оказали всемерное содействие Русское доверенное эмигрантское бюро и епископ Берлинский и Германский Серафим. 5 января 1939 года на имя Дувана из Государственного расового бюро пришло разъяснение, в соответствии с которым караимский этнос не отождествлялся с евреями ни по вероисповеданию, ни по расе» («Евпаторийская здравница». 14.6.2016).
Принимал участие в этом процессе и известный драматург и театральный режиссер Н.И. Евреинов (1879–1953), написавший даже специальное исследование на эту тему «Караимы».
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/209769.html
Добиться к себе особого отношения сумели, между прочим, и армяне.
Встревоженные появлением в 1934 г. в немецких газетах статей, в которых утверждалось принадлежность армян к семитам, армянские эмигранты выступили с опровержением. В том же 1934 г. в Потсдаме вышел сборник статей «Армянство и арийство», составленный под руководством Арташеса Абегяна (1878–1955), с 1922 г. являвшегося профессором Берлинского и Мюнхенского университетов.
http://yerkramas.do.am/publ/4-1-0-197
Претензии армян признал в конце концов и Альфред Розенберг, написавший по этому поводу Гитлеру специальную докладную записку.
Одним из аргументов было то, что армяне были-де строителями знаменитой «Арин-Берд» – «Крепости Ариев», находящейся на юго-восточной окраине Еревана.
Интересно, что именно так («Арин-Берд») называлась марка сигарет, выпускавшаяся еще в советское время на ереванской табачной фабрике.
Пачка сигарет «Арин-Берд».
Отправляясь в 1928 г. в Польшу и пытаясь подстелить себе в 1939 г. соломку с Германией, Шапшал и представить себе не мог, что в том же 1939-м, оставаясь на одном и том же месте, окажется сначала в Литовской республике и почти сразу же и в СССР.
«Став с 1940 года на путь советского ученого, – говорится в его автобиографии, – я отказался от должности гахана […] Собранные экспонаты, рукописи и книги с восстановлением в Литве советского строя в 1940 году я принес в дар государству, образовав, таким образом, Караимский Историко-Этнографический Музей, который вошел в феврале 1941 года в систему Академии наук Литовской ССР. […] С 1941 г. состою членом Профсоюза Работников Высших Школ и Научных учреждений».
Не прошло и года, как, вместе с началом немецкой оккупации, Шапшал снова занял пост гахама. Однако, когда в Литве вновь была установленная советская власть, ему пришлось отрекаться вторично, что, по его словам из автобиографии, он «официально подтвердил пред Уполномоченным по делам религиозных культов при Совете Министров Лит. ССР в 1945 г.».
С.М. Шапшал с караимами Литвы.
То, что органы советской госбезопасности не тронули Шапшала ни в 1940 году, ни 1945-м вызывает некоторое удивление: он был не только духовным главой караимов (причем затем своими действиями поставил ни во что отречение 1940 года), сносился с представителями Третьего Рейха, но также имел довольно близкие отношения с Царской Семьей, зафиксированные в изданной в советское время Их переписке, а также в уже упоминавшемся нами фальшивом дневнике А.А. Вырубовой. Все эти публикации вряд ли могли пройти мимо внимания чекистов; достаточно вспомнить, по аналогии, историю с романом писателя Льва Никулина, на основании которого разыскали, арестовали и посадили человека, связанного с митрополитом Питиримом и Г.Е. Распутиным:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/273476.html
По всем формальным признакам Серая Маркович относился к категории коллаборационистов. Причем за помощью к германским властям он обращался не для себя лично, а от имени народа, и получал ее.
Причину неприкосновенности С.М. Шапшала следует, по всей вероятности, искать не только в том, что он был законопослушным, полностью лояльным по отношению к советской власти гражданином (в то время одно это мало кого спасало). Не исключено, что его иммунитет зиждился на заинтересованности властей в его прежних навыках, способностях и связях, которые он вполне мог поставить на служении новой родине. Потому, возможно, он и держал в своем личном архиве открыто, никого не опасаясь, документы, полученные им от немецких оккупационных властей. Видимо, у него были веские причины не опасаться подобного компромата.
Серая Маркович Шапшал.
Интересно также, что послевоенная политика советской власти по отношению к караимам ничем не отличалась от таковой же германской администрации во время войны. Ни те, ни другие их не трогали.
Современный историк Всеволод Львович Вихнович, специализирующийся на истории евреев и караимов Российской Империи, дает к своей книге «Караим Авраам Фиркович» (СПб. 2012) два приложения с весьма характерными названиями:
«Чудо № 1. Спасение караимов во время немецкой оккупации»
«Чудо № 2. Спасение крымских караимов от массовых этнических депортаций из Крыма в 1944–1945 гг.».
Уже в мае-июне 1944 г., пишет автор, началась чистка Крыма. Государственный Комитет Обороны СССР принял решение о массовой депортации из Крыма крымских татар, крымских греков, болгар, армян, а также всех иностранных подданных.
Что касается караимов, то наряду с призванными в Красную армию, было от 500 до 600 человек, которые служили в вермахте и татарском легионе. Тысячи беженцев-караимов ушли с немцами на запад; только в Вене их насчитывалось около тысячи.
«Ясно, – пишет В.Л. Вихнович, – что у советских властей было достаточно негативного материала в отношении караимов при решении судеб жителей Крыма после окончательного изгнания с полуострова немцев в апреле 1944 г.».
Однако никаких последствий не наступило. Специального постановления ГКО по караимам, в отличие от других народов Крыма, не было.
Из 6357 караимов, живших на 10.7.1944 г. в Крымской АССР, выслано на 1 января 1953 г. было всего 30 человек, в то время как армян, менее других замеченных в коллаборационизме, на тот же период среди спецпоселенцев насчитывалось 8570.
Историк приводит докладную записку от 24 марта 1945 г. наркомвнудела Крымской АССР на имя союзного наркома и ответ на нее из Москвы, отличающиеся поразительно вегетарианским содержанием.
Всё это, разумеется, не может не вызывать вопросы.
Автор книги напрямую связывает это с проектом Еврейской республики в Крыму: «…Для дипломатической игры с американскими (и не только еврейскими) кругами несколько тысяч крымских иудеев, пусть и не раввинистического направления, представляли интерес ещё достаточно долгое время. Именно поэтому горькая чаша депортации из родных мест их миновала».
Всё это вроде бы подтверждают и современные реалии. Потомки ведшего с талмудистами яростные диспуты Фирковича, как и последовательного сторонника деиудаизация Шапшала («Милые бранятся – только тешатся»?), наряду со многими другими, стоявшими в прошлом по разные стороны баррикад, а случалось, что и находившимися – для верности – на той и другой одновременно, – все они, в конце концов, оказались в Израиле.
На всех караимов распространяется тамошний «Закон о возвращении». Даже их браки с талмудистами полностью признаются.
Встреча С.М. Шапшала и С.А. Фирковича с московскими караимами на квартире Бабаджан-Ельяшевич. Москва. 1948 г. Снимок из архива Т.С. Бабаджан-Ельяшевич.
Что касается С.М. Шапшала, то с 1947 г. он работал старшим научным сотрудником Института истории и права Академии наук Литовской ССР.
Несколько раз он приезжал в Крым, где был тепло принят соотечественниками. В приложенном к автобиографии обширном списке его сочинений есть и статьи, написанные им по заказу «Большой Советской Энциклопедии» (что говорило об определенном к нему доверии): «Хазары», «Хазарский язык» и «Чуфут-Кале».
Прожил Серая Маркович долгую жизнь, скончавшись в Вильнюсе 18 ноября 1961 г. на 89 году жизни.
Похоронили его на местном татаро-караимском кладбище.
http://pilt.delfi.ee/ru/picture/8813615/