НАЧАЛО:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/271242.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/272377.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/273974.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/275114.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/275984.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/277436.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/278602.html
«Историю полагается рассказывать, иначе никакой истории не будет; однако более всего меня волнуют истории нерассказанные».
Джон Р.Р. ТОЛКИЕН.
Шапшаловы превращения (продолжение)
Центр духовной жизни крымских караимов при последнем Таврическом и Одесском гахаме Серая Шапшале окончательно переместился в Евпаторию. Речь, разумеется, не идет о сакральном их центре, которым по-прежнему остается Чуфут-Кале.
Однако исход из «еврейской крепости» ее жителей и заселение ими Евпатории привел к возникновению здесь комплекса двух караимских синагог: большой, построенной в 1805-1807 гг., и малой – сооруженной в 1815-м.
У входа в Евпаторийскую кенассу. Дореволюционная открытка.
Между зданиями расположены три дворика, обрамленные стенами, перекрытыми сверху увитой виноградной лозой решеткой. На стенах – мраморные плиты с цитатами из священных текстов и именами благодетелей.
Там же в 1851 г. был установлен обелиск в память посещения этого места Императором Александром I в ноябре 1825 г. В маленьком садике рос гранат, особо почитавшийся караимами, поскольку каждый его плод, как говорили, содержит 613 зерен, что соответствует числу заповедей Торы.
Двор караимской синагоги в Евпатории. Старинная открытка.
Что касается самого Шапшала, то он был занят не одними лишь духовными делами. Шла война, и его знания, связи и сноровка оказались востребованными.
«В 1915 г., – пишет он в своей “Автобиографии”, – я был избран на духовно-административную должность гахама караимского, авторитету которого подчиняются караимы всего мiра. Однако, занятый во время войны работой в МИД и в Морском Генеральном Штабе переводом документов, найденных на сторпедированном близ Одессы турецком крейсере “Хамидийе”, я только на короткое время приезжал в Крым, в г. Евпаторию, являвшуюся местом пребывания гахама».
О работе Серая Марковича в разведке свидетельствует сохранившийся в его личном фонде в Библиотеке Академии Наук Литвы документ – удостоверение, выданное 11 декабря 1916 г. Морским Генеральным Штабом, подтверждавшее, «что командированный Министерством Иностранных Дел переводчик VI-го класса при Политических Отделах Коллежский Советник Сергей Маркович Шапшал работал при Статистическом Отделении Морского Генерального Штаба в период времени с 10 февраля по 10 апреля 1916 года».
https://turkology.tk/library/623
Один из переходов евпаторийской кенассы.
Знание языков, непринужденность в общении и легкость вхождения в доверие – все эти качества, которыми, как правило, обладали караимы, делали их незаменимыми в деликатных делах. И Серая Маркович был не единственным караимом, известным на поприще разведки.
Одним из них был Иосиф Ромуальдович Григулевич (1913–1988) – советский разведчик-нелегал, происходивший из семьи литовских караимов. Он также был известным ученым: специалистом по этнографии и истории стран Латинской Америки, доктором исторических наук и членом-корреспондентом АН СССР. Предметом особого его внимания было папство, а также нетрадиционные религии и культы, что впоследствии использовалось им в атеистической пропаганде, которую он активно вел.
Гахам С.М. Шапшал (в центре) с караимскими газзанами. Музей истории и этнографии крымских караимов имени С.И. Кушуль в Евпатории.
Одним из важнейших направлений в деятельности Шапшала, наряду с духовными делами и разведкой, было установление связи с Царской Семьей.
Контакт он завел через А.А. Вырубову, отправившуюся весной 1916 г. в Евпаторию для поправки здоровья, подорванного известной железнодорожной катастрофой 1915 года.
«Городской голова Дуван, – вспоминала Анна Александровна, – дал мне помещение в его даче, окруженной большим садом, на самом берегу моря; здесь я прожила около двух месяцев, принимая грязевые ванны. За это время я познакомилась с некоторыми интересными людьми, между прочим, с караимским Гахамом, образованным и очень милым человеком, который читал мне и рассказывал старинные легенды караимского и татарского народов. Он, как и все караимы, был глубоко предан Их Величествам».
Анна Александровна Вырубова в Крыму.
А уже 16 мая 1916 г. состоялся приезд в Евпаторию всей Царской Семьи. Сам Государь, как мы об этом писали, с Шапшалом к тому времени встречался уже не раз, однако всякий раз как с чиновником Министерства иностранных дел. На сей раз состоялось его представление Императору как духовного главы караимов Российской Империи.
В одном из следующих по́стов мы предполагаем подробно рассказать об этом Высочайшем посещении Евпатории, для Царской Семьи оказавшимся прощанием с любимым Ими Крымом.
Обложка специального выпуска «Евпаторийских Новостей» от 12 июня 1916 г. с описанием Высочайшего посещения города.
Пока же обратим внимание лишь на сюжеты, связанные непосредственно с самим С.М. Шапшалом.
Гахам приветствовал Императора Николая Александровича еще на железнодорожном вокзале:
В кенассу Царская Семья пожаловала после посещения Свято-Николаевского Собора и мечети Джума-Джами.
У входа в кенассу гахам в сопровождении восьми почетных прихожан приветствовал Августейших Особ хлебом-солью, поднесенном на резном деревянном блюде, украшенном серебряной чеканкой.
«Караимы, – сказал в приветственном слове Шапшал, – являющиеся исконными и коренными обитателями Евпатории и составляющие большинство инородческого населения сего города, где сосредоточены их духовно-просветительные учреждения и где имеет пребывание их духовный глава, счастливы приветствовать Ваше Императорское Величество, Государыню Императрицу, Наследника Цесаревича – наше Красное Солнышко и Великих Княжен с благополучным приездом в наш город и повергают к Священным стопам Вашего Императорского Величества одушевляющие их чувства верноподданнической преданности».
Далее, в соответствии с текущими событиями, гахам особо отметил, что, несмотря на малочисленность караимов, они отправили на поле брани Великой войны пятую часть всех своих мужчин.
http://my-evp.ru/evpatoriya-odin-den-iz-zhizni-imperatorskoj-semi/
По ковровой дорожке Царская Семья двориками прошла в Большую кенассу, остановившись у обелиска в память пребывания здесь Императора Александра I – Прадеда Государя Николая Александровича.
Император Николай II с Императрицей Александрой Феодоровной, Наследником Цесаревичем Алексеем Николаевичем и Великими Княжнами в Виноградном дворике евпаторийских кенасс. Справа от Государя гахам С.М. Шапшал. 16 мая 1916 г.
«Убранство кенассы, – вспоминал заведовавший охраной Государя генерал-майор А.И. Спиридович, – старинные хрустальные люстры, спускавшиеся с потолка, пение, напоминавшее иногда, как будто бы, наши православные мотивы, всё это произвело на нас всех, православных, сильное впечатление. Служил главный караимский гахам, С.М. Шапшал, человек с университетским образованием, красивой наружности, он и служил красиво и говорил хорошо. В тот сезон он сумел понравиться А.А. Вырубовой, подружился с ней и ему благоволили во Дворце. После службы, провожая Их Величества, он удостоился многих вопросов Государя».
Внутренний вид Большой кенассы в Евпатории. Дореволюционный снимок.
Именно после этого посещения Евпатории имя С.М. Шапшала появляется в Царской переписке. Фигурирует он там как «кахам» или «гахам».
Вот первые упоминания о нем в письмах Государыни Императору:
(2.7.1916): «Кахам приехал и провел вечер вчера у Ани, – сегодня она Меня просила провести вечер с ней и с ним и услышать его живописные рассказы».
(3.7.1916): «Я провела вчерашний вечер у Ани с Кахамом. Очень умный, приятный человек, она совсем растаяла».
О продолжавшихся контактах А.А. Вырубовой с С.М. Шапшаловым свидетельствует вот эта предпереворотная телеграмма (4.1.1917): «Срочно. Евпатория. Гахаму. Горячо благодарю шлю сердечные пожеланья здорова пишу. Храни Господь Анна Вырубова».
Гахам Шапшал (сидит в центре) среди знатных караимов Крыма. 1916 г.
Гораздо более интересную информацию содержат воспоминания Анны Александровны:
«В лазаретах в Царском Селе устраивали для раненых всевозможные развлечения и концерты, в которых принимали участие лучшие певцы, рассказчики и т.д. В лихорадочной деятельности на пользу больных и раненых Государыня забывалась от зловещих слухов, доносившихся до Нее. В августе из Крыма приехал Гахам караимский. Он представлялся Государыне и несколько раз побывал у Наследника, Который слушал с восторгом легенды и сказки, которые Гахам Ему рассказывал.
Гахам первый умолял обратить внимание на деятельность сэра Бьюкенена и на заговор, который готовился в стенах посольства с ведома и согласия сэра Бьюкенена. Гахам раньше служил по Министерству иностранных дел в Персии и был знаком с политикой англичан. Но Государыня и верить не хотела, Она отвечала, что это сказки, так как Бьюкенен был доверенный посол Короля английского, Ее двоюродного брата и нашего союзника. В ужасе Она оборвала разговор.
Через несколько дней мы уехали в Ставку навестить Государя. Вероятно, все эти именитые иностранцы, проживавшие в Ставке, одинаково работали с сэром Бьюкененом. Их было множество: генерал Вильямс со штабом от Англии, генерал Жанен от Франции, генерал Риккель – бельгиец, а также итальянские, сербские и японские генералы и офицеры.
Как-то раз после завтрака все они и наши генералы и офицеры штаба толпились в саду, пока Их Величества совершали “сербль”, разговаривая с приглашенными. Сзади меня иностранные офицеры, громко разговаривая, обзывали Государыню обидными словами и во всеуслышание делали замечания: “Вот Она снова приехала к Мужу передать последние приказания Распутина”. “Свита, – говорил другой, – ненавидит, когда Она приезжает; Ее приезд обозначает перемену в правительстве” и т. д. Я отошла, мне стало почти дурно. Но Императрица не верила и приходила в раздражение, когда я Ей повторяла слышанное.
Великие Князья и чины штаба приглашались к завтраку, но Великие Князья часто “заболевали” и к завтраку не появлялись во время приезда Ее Величества; “заболевал” также генерал Алексеев. Государь не хотел замечать их отсутствия. Государыня же мучилась, не зная, что предпринять. При всем Своем уме и недоверчивости Императрица, к моему изумлению, не сознавала, какой нежеланной гостьей Она была в Ставке.
Ехала Она только окрыленная любовью к Мужу, считая дни до Их свидания. Но я глубоко сознавала и чувствовала во всех окружающих озлобление к тем, кого боготворила, и чувствовала, что озлобление это принимает ужасающие размеры; всё это заставляло переживать минуты неизъяснимой муки. Я лично постоянно угадывала разные оскорбления, и во взглядах, и в “любезных” пожатиях руки и понимала, что злоба эта направлена через меня на Государыню».
И все-таки рассказ А.А. Вырубовой об английском дипломате Императрица передала. Государь принял С.М. Шапшала. Запись об этом сохранилась в Царском дневнике (11 февраля 1917 г.): «Принял гахама караимов Шапшала из Евпатории».
О деятельности посла Англии при Русском Дворе Джордже Уильяме Бьюкенене Император был уже осведомлен, но всё же захотел выслушать и Шапшала, что свидетельствовало о том, что Он придавал серьезное значение информации гахама, которому, видимо, доверял.
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/29128.html
Серая Маркович Шапшал.
Судя по всему, Императрица Александра Феодоровна не забыла об этой услуге Серая Марковича, о чем свидетельствуют сохранившиеся Ее письма А.А. Вырубовой, написанные в тобольском заключении.
(8.12.1917): «Ты имеешь известие от Гахама? Напиши ему и поклонись. Сыробоярский был у него летом, помнишь его? Он теперь в Владивостоке».
(23.1.1918): «Разорви письмо лучше. Имеешь ли от Гахама письма. […] Святая Богородица, береги Мою дочку…»
Не забыли этого С.М. Шапшалу с А.А. Вырубовой и враги.
В появившейся в 1927-1928 гг. в СССР фальшивке, т.н. «Дневнике А.А. Вырубовой», состряпанном А.Н. Толстым и П.Е. Щеголевым, печатавшимся в ленинградских «Минувших Днях», имя Серая Марковича – человека малоизвестного широкой публике (одно упоминание в Императорском дневнике и два-три в Царской переписке) – неожиданно всплыло в своеобразной интерпретации (с грязными намеками).
Под 10 сентября 1916 г. от имени Вырубовой была сочинена такая запись: «Всё это время как в котле кипела… Этот милый караим, с его круглыми детскими глазами… Он определенно создает настроение… Но об этом не надо и думать. Не надо. Господи, спаси и помилуй! Укрепи дух мой! Очисти разум мой!»
В подстраничном примечании авторы поясняли, о ком идет речь: «Семен (Серай) Маркович Шапшал, духовный глава караимов (гахам), с которым Вырубова познакомилась весной 1916 г. в Евпатории, “друг сердца” Вырубовой, как называет его Александра Федоровна (“Переписка Романовых”. Т. V. Письмо от 25-го июля 1916 г.). В июле того же года гахам приезжал в Петроград. Обращал, между прочим, внимание Вырубовой на деятельность сэра Бьюкенена и на заговор, который, якобы, готовился в стенах посольства с ведома и согласия английского посла».
Титульный лист одного из номеров журнала «Минувшие Дни», в котором выходил фальшивый «Дневник А.А. Вырубовой».
Вряд ли мы ошибемся, предположив, что эта именно «дневниковая запись» и примечание дело рук Павла Елисеевича Щеголева (1877–1931), не только историка литературы и пушкиниста, но еще и деятеля Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства, редактора семитомного издания ее протоколов «Падение царского режима», члена-основателя петербургской масонской ложи «Полярная Звезда».
В пересказе писателя А.М. Ремизова сохранились слова, сказанные П.Е. Щеголевым в связи с известным в то время режиссером и драматургом Н.Е. Евреиновым: «Черномаз не по-нашему, ясно, не татарского кореня, не сродни и “искателям новой воды”, не ушкуйник и никакой стригольник, а из Белой Вежи ведет Евреинов свое родословие по прямой от черного хазарского кагана – царя Иосифа. Так, вопреки всяким Лукомским геральдическим изысканиям, определил Евреинова П.Е. Щеголев. А Щеголев прошел все книги и все языки…»
Далее Ремизов прибавлял «…О хазарском царе – черном кагане Иосифе Беловежском. Сказано было Щеголевым по-персидски».
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/209769.html
Иными словами, Павел Елисеевич «был в теме»; потому он при написании «дневника» А.А. Вырубовой и не прошел мимо фигуры гахама.
Экслибрис П.Е. Щеголева с масонской символикой. 1923 г.
О дальнейшей жизни С.М. Шапшала мы еще расскажем, а пока заметим: находясь вплоть до 1919 г. в Крыму, никаких контактов с пребывавшими там Членами Дома Романовых он не заводил.
Нет также никаких данных о его связях с А.А. Вырубовой, нашедшей убежище в Финляндии, после того, как гахам в 1928 г. обосновался в Вильнюсе, находившемся в то время в составе Польши.
Окончание следует.