Испытание миром (продолжение)
«Коммунистический террор – не эксцесс, не случайность и не преходящее явление. Он принадлежность системы. […]…Это означает наказание, лишение продовольственной карточки, выселение из квартиры, потерю работы, арест, тюрьму, ссылку, концентрационный лагерь и казнь. …Террор сделался фактически методом управления в коммунистическом государстве».
Иван ИЛЬИН.
Конечно, писал директор Института социологии Румынской Академии Наук профессор Илие Бодеску (сам являющийся человеком верующим), «Россия дала […] самое большое число мучеников за время господства антихристовой идеологии большевизма, так что, наверное, нет в России села без святых мощей. Я верю, что это выдающийся триумф русской духовности, потому что этот триумф видит Благой Господь. Я верю, что Господь тайной Своего домостроительства работал с Россией неявным еще образом».
Не меньший сонм новомучеников дала позднее и Православная Румыния. Только подвиг их, к большому сожалению, за пределами страны известен немногим.
Румынские святые тюрем. Современная икона.
Людей там снимали слоями и, в отличие от пореволюционной России, отнюдь не безпорядочно, а по определенному, заранее продуманному, основанному на советском опыте, плану, руководствуясь рекомендациями опытных советников.
Инициатива террора против собственного населения исходила от руководства компартии и осуществлялась органами госбезопасности. Прежде всего, он был направлен против представителей прежнего режима. Физической ликвидации подлежал в первую очередь идейный и социальный враг.
Первые волны арестов прошли уже в переходный период 1945-1948 гг. Были арестованы и осуждены крупные правительственные чиновники. Затем пришел черед руководителей так называемых «исторических партий»: в 1947 г. Национально-крестьянской, а в 1948 г. – Национально-либеральной и Независимой социал-демократической партий, а также Легиона Михаила Архангела. В том же 1948-м была репрессирована вся иерархия греко-католиков.
Были и высылки населения. В январе 1945 г., как мы уже писали, в СССР из Румынии было депортировано свыше 80 тысяч немцев.
Массовые аресты проходили и далее. В 1949 г. в Бэрэганскую степь переселили десятки тысяч жителей Баната, а также крестьян, протестовавших против коллективизации.
Места заключения стали пополняться священниками и верующими, партизанами и теми, кто оказывал им содействие.
В вышедшем под эгидой Национального института по изучению тоталитаризма статистическом словаре «Церковь в темнице. Румыния 1944-1989» зарегистрировано 2 544 человека, 2 398 из которых принадлежали к различным христианским конфессиям (1 725 православных, 226 греко-католиков, 165 римо-католиков, 90 протестантов) и 36 других религий.
В предисловии к этому словарю упоминается 31 православный архиерей, лишенный кафедры, арестованный, высланный или скончавшийся при подозрительных обстоятельствах; более 1500 случаев изгнания из Церкви: среди подвергнувшихся этому было 60 монахов, принимавших участие в национальном сопротивлении.
Гонение священников. Современная румынская фреска.
По оценкам протоиерея Думитру Стэнилоае, профессора-богослова, сидевшего в тюрьме, в заключении находилось около шести тысяч священников. А исследователь Чичероне Иоаницою называет цифру в четыре тысячи, «10 % из которых – около 400 человек – были убиты».
Потом настал черед интеллектуалов, профессуры и студентов, писателей и художников. Дошло и до филателистов и даже игроков в бридж.
Для содержания такой массы людей старых тюрем уже не хватало. В январе 1950 г., по советскому образцу, были созданы лагеря принудительного труда и перевоспитания, т.н. «трудовые части». В августе 1952 г. учредили «трудовые колонии». Согласно сохранившимся документам, только в 1950-1954 гг. в них отправили 22 077 человек.
Карта тюрем и лагерей на территории Румынии, Бессарабии и Северной Буковины в эпоху социализма.
Всего в начале 1950-х гг., по подсчетам английского историка Денниса Дилитента, в местах заключения содержалось до 180 тысяч заключенных.
Суровый режим и тяжкий труд были причиной смерти и болезни находившихся там «врагов режима». Согласно официальной статистике Секуритате, было госпитализировано не менее 29 тысяч заключенных. Это при том, что попасть в тюремную больницу было не так-то легко…
Наиболее суровыми местами заключения считались тюрьмы Аюд, Герла, Питешты, Жилава, Сигет, Рымнику-Сэрат и лагеря Канала «Дунай – Черное море».
Тюрьма Аюд.
К сожалению, до сих не обнародовано никаких официальных цифр числа казненных, сидевших в заключении, умерших от болезней. Однако некоторые ориентиры все-таки существуют…
Профессор университета Георге Дрэгулин в одной из своих статей, опубликованной в 1991 г. журнале «Православная Церковь», пишет о том, что через 160 румынских тюрем при коммунистическом режиме прошло два миллиона политзаключенных, 300 тысяч из которых были убиты.
Существуют и другие оценки. Так, известный исследователь антикоммунистической борьбы Чичероне Иоаницою говорил от трех миллионах своих соотечественников, прошедших через тюрьмы и лагеря, из которых 250 тысяч до сих пор скрыты в ямах по всей территории страны.
Тюрьма Герла.
Историк Флорин Мэтреску в вышедшем в 2008 г. в Бухаресте исследовании «Красный Холокост» развернул потрясающую картину Румынской Голгофы.
Общее число жертв Красного молоха, по его словам, составляет 2 451 400 человек.
180 000 пленных в СССР;
500 000 убитых в лагерях и тюрьмах;
200 000 убитых в ходе принудительной коллективизации;
1 400 во время декабрьской революции 1989 г.;
10 000 в рамках партизанского движения;
60 000 в годы правления Чаушеску;
1 500 000 в Бессарабии и Северной Буковине.
Тюрьма Сигет-Мармацией, превращенная в Мемориал жертв коммунизма и сопротивления.
По словам профессора Флорина Мэтреску, «Отец Холокоста», лауреат Нобелевской премии мира, уроженец Трансильвании небезызвестный Эли Визель не желает знать, что Красный Холокост унес жизни 1 200 000 румын, а в мiровом масштабе 355 602 300 людей, 250 миллионов из которых христиане. При том, что причастны к этому, пишет румынский профессор, были многие соотечественники этого лауреата.
Согласно далеко не полным сведениям, которые к тому же с трудом приходилось добывать, большинство румынских тюрем, отличавшихся наиболее суровым режимом и безчеловечным отношением к заключенным, возглавляли именно эти люди.
Вот имена некоторых из них:
Подполковник Тудор Сепяну (Джозефсон), по прозвищу «Мясник» – в 1950-1951 гг. начальник службы инспекции Главного управления пенитенциарных учреждений Главного управления госбезопасности, инициатор пыток политзаключенных, как метода их перевоспитания.
Эрвин Гуршаный – начальник Клужской тюрьмы в начале 1950-х годов.
Подполковник Штефан (Иштван) Коллер – в 1953-1958 гг. начальник тюрьмы Аюд, затем Вэкэрешть.
Тибериу (Тибор) Лазэр – в начале 1950-х начальник Фэгэрашской тюрьмы.
Отто Шехтер – директор Ясской тюрьмы.
Иосиф Зишерман – в 1949-1950 гг. начальник Сигетской тюрьмы; в 1952-1958 гг. заместитель начальника тюрьмы Герла.
Капитан Золтан Израиль – старший офицер Сигетской тюрьмы.
Майор Марин Менделевич Хабот – начальник трудовых колоний Поарта Албэ, Кулмя, Нэводарь и Полуостров в 1952-1955 г.; в 1961-1963 гг. начальник тюрьмы в Констанце.
Фукс – начальник трудовой колонии в Чернаводэ в 1950-1953 гг. (т.е. в период строительства Канала Смерти).
Пытки в тюрьме Герла. Фрагмент современной румынской иконы.
О пытках и палачах прошедшие тюремный ад вспоминали неохотно…
«Они били тебя? – спрашивала отца одна из дочерей протоиерея Думитру Стэнилоае. – Нет, нет, – очень быстро отвечал отец и сразу старался менять тему разговора. Я так и не услышала, били ли они его при допросах. Недавно я где-то прочитала заметку человека, который видел его в тюрьме. Он не знал его лично, но только видел Станилоае на расстоянии, когда однажды охранники принесли его избитым после допроса».
Только после переворота 1989 г. некоторых из оставшихся к тому времени в живых разговорили журналисты, историки и активисты-общественники. Новая атмосфера и понимание того, что всё это нужно живым, развязала им языки
Судя по опубликованным документам и мемуарам жертв, заметную роль в этих пытках играли опять-таки те же самые люди. По их словам, это были изощреннейшие мучители.
Одними из самых известных палачей госбезопасности считаются подполковник Мауричиу Штруль и другой его соотечественник Франц Цандэрэ.
Методы пыток, применявшиеся в коммунистических тюрьмах Румынии. Экспозиция тюрьмы в Сибиу.
Изощренно пытал майор Еуджен Фридлендер.
В тюрьме Сату-Маре жестокими пытками прославился Янши Фриш.
Двое последних, пытавших, кстати, с пристрастием и своих соплеменников, укрылись впоследствии на своей исторической родине – в «государстве Израиль».
Однако – так уж получается – их фотографии и подробные биографии до сих пор недоступны исследователям…
Современное ведомство, принадлежащее государству, «твердо ставшему на путь демократического развития», являющемуся членом НАТО и Евросоюза, все еще неохотно расстается с некоторыми тайнами коммунистического прошлого, проклятого, но, оказывается, все еще не изжитого…
На слуху лишь несколько имен, как правило, этнических румын. Но и их жизни и судьбы поучительны.
Один из них – Николае Моромет (1912 – после 1959), прозванный заключенными «Зверем».
Майор Секуритате Николае Моромет.
Этот подполковник Секуритате родился в бедной крестьянской семье рядом с Питештами. Окончив пять классов, работал дворником в Бухаресте, пока в 1941 г. не был призван в армию и отправлен на Восточный фронт.
В 1945 г. вступил в компартию, а в 1947 г. был принят на службу в МВД. Начинал тюремным охранником.
В 1949 г. его назначили начальником тюрьмы Жилава. С его приходом режим там стал одним из самых тяжелых. За короткий срок он сумел превратить тюрьму в ад для заключенных.
Тюрьма Жилава.
Свирепый заика не только поощрял избиение заключенных, но и сам охотно участвовал в экзекуциях. Один из бывших политических узников вспоминал о том, как в 1950 г. после побега двух югославов всех заключенных вывели из камер во двор и прогнали через строй охранников, избивавших их палками, во главе с начальником тюрьмы.
Внутренний вид Жилавской тюрьмы.
Будучи в 1952-1954 гг. начальником Галацкой тюрьмы, Моромет продолжал проводить раз начатую им линию физического уничтожения политзаключенных.
Благодаря изнурительной работе, сопровождавшейся сокращением порции пищи и ужесточением условий содержания (сырость и холод в камерах, плохая медицинская помощь) уровень смертности здесь чрезвычайно повысился. Милосердная смерть уносила каждый день от трех до пяти заключенных.
Галацкая тюрьма.
Прокуратура Галаца, начавшая по поступившей туда жалобе расследование, хотя и обнаружила все эти нарушения, пришла по отношению к тюремщику к лестному для него выводу: «товарищ честный, которому можно доверять».
И Николае Моромет продолжал служить в тюрьмах – в Карансебеше и Вэкэрештах – пока не был поставлен во главе начавшегося создаваться нового такого же учреждения в Килия-Веке.
Контингент там был особый: со всей страны были собраны 70-80-летние заключенные с физическими увечьями (без рук, без ног, с протезами), больные. Большая их часть, по медицинским показателям, была нетрудоспособна.
Однако начальник тюрьмы, проигнорировав это, заставлял их работать, урезал пайки, лишал необходимой медицинской помощи. В результате многие предпочитали покончить с собой.
Проведенное расследование установило аномальное число смертей в короткий период между октябрем 1958 г. и январем следующего. Стало известно и о жестоких телесных пытках, которым подвергались сидельцы.
Орудия пыток, применявшихся в Килия-Веке.
В результате подполковника Моромета в 1959 г. уволили в запас, правда, без какого-либо упрека за убийства и жестокое обращение, да еще и с правом социального обезпечения.
Пенсионер поступил на работу в один из бухарестских кинотеатров билетером, а потом его след затерялся.
Обследование останков политзаключенного из колонии в Сулине.
В противоположность Моромету, другой палач, полковник Секуритате Георге Еною (1927–2010), известный под прозвищем «Мясник из Внутренних», и не думал скрываться.
Начало его карьеры было, можно сказать, типовым: в 1945 г. вступил в компартию, в 1948 г. был принят на службу в Главное управление народной безопасности. После окончания школы Секуритате служил следователем. В 1950 г., в чине капитана, назначен начальником Службы уголовного расследования VIII управления ГУНБ, каковым и оставался вплоть до 1960 года.
Исполняя политический заказ, в начале 1950-х состряпал сначала обвинение против Лукрециу Пэтрэшкану, а впоследствии собрал «доказательства» вины Анны Паукер, Теохари Джеорджеску и Василе Лука.
Георге Еною в начале своей карьеры в Секуритате.
Под его руководством шло следствие против участников «террористических банд» (партизан-антикоммунистов): Арсенеску и Пуриники (Питешты), Капотэ и Шушмана (Клуж), Мотреску-Ватаманюка (Сучава) и других
В 1952-1954 гг. Еною заметал следы т.н. «Питештского эксперимента», проведя о деятельности палачей-воспитателей с последующей их ликвидацией.
В 1957 г. созданная им группа следователей, при его личном участи,и подвергала жесточайшим пыткам студентов из университетов Бухареста, Клужа, Тимишоары, Ясс и Тыргу-Муреша, потребовавших в 1956 г. (после событий в Венгрии) исключения из программы марксизма и русского языка. (Такая вот призывающая к размышлению «связка»!)
Излюбленным его методом было избиение подследственного мешком с песком по голове, пока тот не даст нужных признательных показаний. Чтобы не забрызгаться кровью своих жертв, он обматывался простыней.
Среди тех, кого тогда пытал Георге Еною, оказались известные впоследствии румынские писатели Александру Ивасюк и Паул Гома.
«…Он виновен, – свидетельствовал последний, – в смерти студента Штефан Негря; бил в голову, только в голову – до тех пор, пока тот не сошел с ума…»
«Георге Еною, – давал показания побывавший под его пытками врач Стоенеску, живущий ныне в Париже, – не был следователем, он был хулиган, главой шайки палачей. Он не задавал вопросы и не ждал ответов; он нас бил, понуждая признать их версию. В нем не было ничего человеческого. Только сатанинское».
Работал этот «стахановец пыток» действительно, не покладая рук, по 12 часов в сутки.
В 1967 г., уже при Чаушеску, в ходе расследования парткомиссией злоупотреблений в период правления Георгиу-Дежа, полковник Георге Еною был отстранен от занимаемой им должности в Управлении уголовных расследований и отправлен в распоряжение Министерства внутренних дел.
Полковник Георге Еною. Около 1960 г.
30 марта 1968 г. его уволили в запас с правом на пенсию, однако уже 23 ноября полковника назначили на должность начальника II Управления уголовных расследований госбезопасности. В списках Секуритате его имя фигурировало вплоть до декабря 1989 г.
После революции 1989 г. ветеран госбезопасности Георге Еною поступил на работу в одну из фирм в Бая Маре юристом. Затем, вплоть до 1997 г. (когда уже окончательно ушел на покой) он служил в том же качестве в бухарестском аэропорту Отопень.
«Зимой и осенью, – возмущались хорошо информированные о его подвигах румыны, – он живет с женой в квартире в Бухаресте, неподалеку от правительства, а летом они выезжают в его родное село в Арджеше. Он любит тишину, прогулки, природу и чистый воздух. Иногда он даже садится за руль, ездит в гости к другу, генералу Плешица, бывшему главе внешнего шпионажа».
Еною на покое.
Сотрудники Института расследования преступлений Коммунизма собрали множество свидетельств от тех, кто выжил после пыток Георге Еною. Сам он, конечно, свою вину отрицал, утверждая, что всегда был сторонником строгой законности при работе с подследственными.
Так или иначе, но чья-то невидимая поддержка помогла ему уйти от преследования. Скончался палач своей смертью 5 декабря 2010 г. в родной деревне в Арджеше.
«Посмотрите в глаза палачу Еною! – писал известный румынский журналист Григоре Картяну. – И вы поймете, что над нами издевались полвека и продолжают нас игнорировать в третьем тысячелетии».
Пожалуй, единственным палачом Секуритате, который понес наказание за свои преступления, стал подполковник Александру Вишинеску (род. 1925).
Присущая ему любовь к мучительству проявилось уже по время казни 1 июня 1946 г. в Жилавской тюрьме приговоренных к расстрелу маршала Иона Антонеску и других осужденных с ним по тому же делу. Командовавший расстрельной командой, Вишинеску с какой-то изощренной жестокостью лично добивал «недостреленных».
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/164926.html
Метаморфозы Александру Вишинеску: от лейтенанта Секуритате до пенсионера.
После этого дебюта он занимал различные должности в подразделениях тюрем Мисля и Жилава, а потом, с декабря 1954 г. по апрель 1956 г., находился в составе тюремной оперативной группы. В 1956 г. Вишинеску назначили начальником тюрьмы Рымнику-Сэрат, где он проработал вплоть до ее закрытия в 1963 г.
Тюрьма Рымнику-Сэрат.
В 1965-1976 гг. он находился на руководящих должностях в тюрьмах Плоешти и Илфов, а также преподавал в школе тюремных подофицеров. Потом вышел в отставку.
Вишинеску в звании подполковника.
Долгое время после революции 1989 г. Александру Вишинеску продолжал жить в центре Бухареста, получая весьма солидную пенсию.
Лишь 5 февраля 2014 г., по настойчивому требованию Института расследования преступлений Коммунизма и памяти Румынского изгнания, а также Национального совета по изучению архивов Секуритате, собравших и представивших соответствующие документы и свидетельства, против этого палача было, наконец, открыто судебное дело.
Обнаруженные во время обследования тюрьмы Рымнику-Сэрат в 2009 г. захоронение неизвестного политзаключенного и молот, применявшийся во время пыток. Фото Анки Грэдинару.
Расследование завершилось 18 июня. Процесс открылся 24 июля 2015 г. Прокурор потребовал максимальное наказание: 25 лет тюрьмы.
Палач отвечает на вопросы журналистов.
Вишинеску обвиняли в смерти 12 политзаключенных, которые были им избиты и оставлены без медицинской помощи. Адвокаты обвиняемого говорили, что смерть их наступила из-за холода и одиночества. А сам подсудимый в последнем своем слове утверждал, что политзаключенные скончались из-за преклонного возраста.
Суд приговорил Вишинеску 20 годам лишения свободы. В законную силу приговор вступил 10 февраля 2016 г.
Вишинеску: после вынесения приговора.
Справедливость восторжествовала через полвека после совершения этим мучителем преступлений против человечности.
Продолжение следует.